Современный мир предлагает все больше новых возможностей. Эта мысль доносится из каждой половой щели. Я набираю этот текст на допотопном ноутбуке, ты читаешь этот текст, щурясь в маленький экранчик смартфона. Новые возможности не такие уж и большие.
И чем дальше мы идем в светлое будущее, тем больше старых фильмов я включаю. Я поймала себя на этом, когда с фильмов 80-х перешагнула в немое кино 20-х. В какой-то момент я поняла, что однажды кто-нибудь войдет в квартиру, а на одиноком экране буду бегать смешные немые фигурки. И я буду среди них.
Я открываю старую деревянную шкатулку. Кажется, она еще пахнет сандалом. Внутри в бумагу завернуты мои передние зубы. Какие-то безделушки. И десятки написанных или нематериализовавшихся миров. Здравствуйте, доктор Фостер. Мое почтение, Коибито. Ангел, что не может летать. Похоже, мы в одной лодке, приятель… Здесь же много приемных миров. Они все ждут своего часа, когда я задокументирую их жизнь как назойливый репортер. Мы поставили жизнь на паузу, господа. Все что у нас осталось это страх и ненависть. К тому, что рушит наши маленькие мирки.
Современный мир предлагает все больше и больше сортов ненависти. Сто, тысяча, миллион способов и причин ненавидеть друг друга. Вы смотрите на экран телевизора, и кровь закипает в ваших жилах больше чем мозг в черепной коробке вашего соседа. В результате злоба и ненависть ищут способ выйти наружу, они выплескиваются на тех, кто рядом. Ты срываешься на собаку или детей, незнакомец срывается на тебя, дети срываются на всех остальных. А ты только рад поводу выплеснуть все то, что сам уже не выносишь. Оно внутри, оно здесь. И кипит очень больно.
Ты творческий человек. Ты так думал еще позавчера. Ты писал, когда прятался от криков родителей, ты писал, когда отвлекался от боли от побоев, когда старался не думать об очередном насилии. Но вот ненависть выросла далеко за пределы семьи. И ты не можешь писать. Как вышло, что ненависть выросла и разрослась как опухоль. А ты остался маленьким?
Ты моешь руки по десять тысяч раз на дню. Как бы чего ни случилось. Ты пытаешься удержать контроль над своей жизнью, жизнью своих близких, хотя бы так, И если случается что-то плохое, ты винишь себя за то, что недостаточно мыл руки. Что ты не можешь смыть зло в раковину. Если бы все было так просто, верно? Почему вы позволили войне случиться? Наверное, я недостаточно мыл руки.
Современный мир проник в головы как червь. Ты идешь по лабиринтам из страха, что он оставил в изъеденной плоти. И ты понимаешь, что уже не способен думать. Ты машинально ищешь ответ, набирая в поиске. Почему я больше не могу думать? Кто в этом виноват? Интернет? Компьютерные игры? Войны? Бессмысленные видосики? Почему пока руки работают, я больше не могу блуждать по придуманным мирам? Перед внутренним взором мигает красная лампочка и звучит пронзительный тоскливый сигнал. Неподходящее время. Это больше никому не нужно. Никто больше не способен думать. Ты не веришь, ты выходишь на улицу в поисках. Но тебя толкают, тебе загораживают дорогу, тебя кроют матом. Ты жалуешься на грубияна-сотрудника, а шеф ругает тебя за то, что ты жалуешься. Неподходящее время. Ты приходишь домой и снова моешь руки. А потом еще и еще.
Ты смотришь в зеркало и молишь себя только об одном. Остаться самой собой. Потому что иначе от тебя не останется ничего. А внутри уже кто-то нервно хихикает. А что же такое ты? Писатель, жертва, виновник очередной войны? Ты бежишь мимо телевизоров и их паутины, которая проводами проникает в уши. И понимаешь, что в современном мире не так уж много места, чтобы спрятаться. Ты снова идешь мыть руки, ненавидя себя за то, что не можешь победить страх и тех, кто его создает.
Современный мир дает новые возможности, но эти возможности не такие уж и большие.