Геральт: Как живешь? Талер: Как картофельная моль. Сижу тихо, в глаза не бросаюсь, рубаю картоху...
В последнее время у меня не получается писать. Может из-за грядущего карантина, который звучит для человека в арендованном жилье аналогично "п.здец, мы в заднице", а может из-за всей этой ситуации, сестра так и не съехала и неизвестно съедет ли, если она не работает, а пытается поступить в консерваторию, куда ей на грядущий карантин, мдя... Я чувствую внутри пустоту и одновременно тоску. Внутри как-то все поменялось, это вроде бы я, и вроде уже не я. А эта я не пишет. Роман застрял, а ведь я понимаю, что сдвинуться с мертвой точки можно лишь двигаясь, а чем не движение вперед готовый роман. Сергей говорит, что этот роман может стать для меня большим шагом, правда, он недоумевает из-за темы. Ну да ничего. Лишь бы вновь писать...
Часто хочется кричать, биться о стены, может быть вновь порезать руки, хоть как-то выплеснуть это все, мне кажется, что все это д.рьмо, что варится внутри и мешает мне оставаться собой, как гноящаяся рана. Но если сестра вновь увидит свежие пластыри на руках, то опять будет стебаться. Часто в венах закипает смесь агрессии, злобы и отчаяния. И я ничего не могу с этим сделать, не могу освободиться. Иногда просто не узнаю себя.
Часто хочется кричать, биться о стены, может быть вновь порезать руки, хоть как-то выплеснуть это все, мне кажется, что все это д.рьмо, что варится внутри и мешает мне оставаться собой, как гноящаяся рана. Но если сестра вновь увидит свежие пластыри на руках, то опять будет стебаться. Часто в венах закипает смесь агрессии, злобы и отчаяния. И я ничего не могу с этим сделать, не могу освободиться. Иногда просто не узнаю себя.