Мой брат, ослепленный верой,
Тебе так больно, знаю, потерпи.
Пусть кажется, что отдаю я серой,
Ты сердце скрепками скрепи.
Что там вдали виднеется, неясно.
Возьму тебя я за руку и поведу.
А ты лишь мне кивнешь согласно,
Ты знаешь, что беду я отведу.
Не стоило меня бояться,
Не стоит на меня кидаться сгоряча.
Не стоило меня стесняться.
Не стоит и рубить с плеча.
Ты проклинаешь и благославляешь,
Руку принять боишься, но боишься потерять.
Но в этом ты опять теряешь,
Не поворачивая реку вспять.
Но ты не бойся, я останусь рядом.
Даже когда тебя покинет бог.
Даже когда амбра вдруг обернется ядом.
Ты вспомнишь, кто тебе помог.
В свою повязку вцепишься, устал.
Нет! Я не вижу! Я ослеп!
Но я повязку развязал,
И улыбнулся - ты нелеп...
Ты не один среди бездушных каракатиц,
Тебя обнял я, вот расклад.
Я вел тебя наверное в ад.
Но в рай привел, ах, братец.
Ах, ты меня наверное ненавидишь,
Ведь зрелища ужасней нет...
Ведь ты весь мир как от рожденья видишь.
И тьму, и серость, даже свет.
Вера была прекрасной пеленой,
Но даже снега пелена растает.
Ну, брат, вставай идем со мной.
Ты видишь, как подснежник расцветает.