читать дальше Глава 7.
"Вознесённый на небо, я обрёл крылья ангела, но если рядом не будет тебя, то я предпочту Раю Ад".
В прорезь почтового ящика с лёгким шуршаньем опустился голубенький конверт. Хайд, чистивший зубы в ванной, выглянул из дверей, взъерошил короткие светлые волосы, вздохнул и подошёл почтовому ящику. Заложив щётку за щёку, Хайд прошёл в комнату, вскрывая на ходу конверт, вытряхнул на ладонь два плотных куска бумаги с какими-то номерами, а также плотную карточку белого картона с золотым теснением - это была записка. На карточке было только три слова: "Я сдержал обещание".
-Кто это? - подумал вслух Хайд.
Внезапно его озарило. "Прошло полгода".
"Эй, кого вы там хороните?!" "Я не плачу!" "Мана будет скрипеть зубами от зависти." "Через полгода вы получите билет." "Я должен взять себя в руки и увидеть скрипящего зубами Ману!"
Хайд улыбнулся, отложил билеты, вернулся в ванну и привёл в себя в порядок. Вернувшись, он позвонил Гакту.
-Привет, Гакт, может сходим на концерт Клахи завтра вечером?
-А? - недоумённо переспросил заспанный Гакт.
-Нас пригласили на концерт, Гакт! - терпеливо повторил Хайд.
-Клаха? - всё ещё не мог поверить Гакт.
-Да, он самый!
Мана читал утреннюю газету за тарелкой с карри. Внезапно его внимание привлекла одна статья. "Клаха пережил второе рожденье в музыкальном бизнесе". В неё говорилось о грядущем концерте Клахи, который создал группу вместе с Юки. Автор статьи даже поговаривал о возрождении "Malice Mizer". Новая группа называла себя "Reincarnation". Они играли в готическом стиле. Но это был уже не образ готического аристократа-рыцаря. Клаха был похож на нечто сверхъествестенное. Самобытный как оборотень, аккуратный как хомункулус, одинокий как вампир...
Юки выглядел довольно, как женщина, которая захомутала миллионера. Даже в чёрно-белой газете у него был вид шоколадки в золотистой обёртке. С Клахой они составляли контраст, который подчёркивал их отчуждённость, но вместе с тем слияние. На фото в газете, Юки положил руку на плечо Клахи и победоносно смотрел в глаза фотографу. Мане на миг стало очень грустно, а потом вспыхнул, словно поленья в жарком костре. Мана вскочил, отбросил газету в сторону и позвонил своему менеджеру.
-Найди мне билет на концерт Клахи! В первом ряду!
-Но, Мана-сама, - заискивающе пробормотал тот, - Билеты на первый ряд были раскуплены ещё месяц назад...
-Найди! Мне неважно как, но я должен попасть на концерт. Я должен это увидеть с самого близкого расстояния!
Шинья лихорадочно искал способ развлечь Тошию. Это должен быть художественный, творческий способ, а самое главное НЕ ЯОЙ. Это Каору хорошо, он послал группу на каникулы, а сам отправился в горы к горячим источникам. Прихватив с собой Дая, который тоже почему-то решил подправить здоровье. Шинья недоумевал, что могут делать два семе в горах?! Кё тоже неплохо, он залёг отсыпаться. А вот Тошия без группы был всё равно, что Мана без помады. Раздумывая над этой проблемой, ударник домыл посуду, а потом отправился в гостиную. Там он стал машинально пролистывать утреннюю газету. "О!" - наткнувшись на уже известную статью проговорил Шинья и побежал за билетами.
И многие другие рокеры в то утро, наткнувшись на информацию о концерте из газет, журналов, надписей на заборах и в общественных туалетах поспешили приобрести билеты на концерт Клахи. Интересно, а хоть один простой смертный японец оказался на нём? Сомнительно.
Клаха в это утро не мог найти себе место. То ли в этом был виноват несвежий борщ Юки, то ли предстоящий концерт, но он вышел на балкон. Правильно говорят, j-rockerы любят роковых парней, а сожительствуют с надёжными. Нет, в постели Юки был неплох. Особенно когда спал. Но Клаха мечтал увидеть Ману. Быть может грядущий концерт сможет разбить на его лице маску безразличия и холода. Наверняка он не потерпит конкуренции. А значит, что он может заявиться и разбить в свою очередь лицо его, Клахи. Клаха подумал, что это было бы не так уж плохо, если при этом Мана сможет стать человеком. Его размышления прервал стук в дверь.
-Можно? - спросил Юки.
-Юки-чан, это же не туалет, зачем ты спрашиваешь? - несколько резко ответил Клаха.
-У, какой ты сердитый, - надулся Юки, потом показал то, что принёс, - смотри, я купил сегодня для концерта, - Юки гордо развернул перед Клахой золотистую хламиду с блёстками.
Это было так кричаще и пафосно, что скорее годилось для Йошики, а не для Юки, но басист был так рад, что Клаха не смог его огорчить.
-Очень... креативно, - выдавил он из себя.
Последнее время Юки раздражал больше чем обычно. Наверное, потому, что на улицах, всё ещё полных холодного зимнего ветра уже появились первые фиалки. Как-то недавно Юки принёс один букетик. Басист не понимал значения этих цветов для вокалиста, и так и не понял какую боль причинил этим, но в ту ночь Клаха, ни слова не говоря, ушёл спать на диван в гостиной.
Хайд внёс некоторую свежесть в жизнь. Надежду всё изменить. Клахе вовсе не хотелось всю жизнь прозябать в своей бедной квартирке с шоколадным маньяком с голоском ребёнка, но других перспектив не было. И вдруг образовался просвет. Стиль Клаха разрабатывал долго. Он не должен был быть похож на его прежний стиль. Но одновременно чем-то напоминать. Юки, услышав об идее возрождения решительно поддержал Клаху, даже решил быть в новой группе. Только забыл спросить Клаху. И он-то насчёт стиля вообще не заморачивался. Когда Клаха сообщил Юки о создании нового музыкального коллектива, Юки ел шоколадный батончик в золотистой обёртке. Мысль психоделического басиста не стала лететь далеко, а шлёпнулась с мягким звуком неподалёку от той дырки, из которой выскочила. Юки решил косплеить шоколадку.
Вечерело. Хайд надел куртку и вышел на улицу. В машине уже ждал Гакт. Звезда японской сцены был одет чёрный утеплённый плащ, увидев Хайда, присевшего рядом, Гакт улыбнулся.
-Я был вынужден сорваться с фотосъёмки, надеюсь, что это того стоит.
-Я тоже надеюсь, - улыбнулся Хайд.
Гакт подъехал к концертному залу. К машине подбежал нервный щупленький коротенький мужчина в сером костюме.
-Здравствуйте, я продюссер Клахи. Он просил, чтобы вы зашли к нему, когда приедете, разумеется, если вы будете согласны.
-Почему бы и нет, - пожал плечами Гакт.
Клаха гримировался. Юки, завернувшись в золотистую хламиду, бренчал на бас-гитаре. В углу сидели невзрачные гитарист и ударник, которых Клаха подобрал за эти полгода. Он даже никак не мог запомнить их имена. Да и неважно это. Главное, сегодня победить. На стуле рядом с Клахой сидел Кёзи. Что он тут делал? Кто знает, что было у бабушки на уме? Он просто пришёл. Ещё когда Клаха одевал чёрный кожаный жакет до колен, раздался стук в дверь. Почему-то этот стук вызвал у Клахи учащённое сердцебиение, этот звук был таким... знакомым... В комнату вошёл Кёзи, он поздоровался, придвинул стул и, больше не говоря ни слова, сел рядом с Клахой. Слов и не нужно было. Даже засуетившийся Юки, притих, едва ощутил на себе грустный задумчивый взгляд Кёзи, которого Клаха даже сейчас, спустя столько лет называл "бабушкой". Бабушка был одет в чёрное прямое платье, верх был в кокетливую сеточку, но оно было такого покроя, что смотрелось как мешок, а не как нечто эротичное. Кёзи пришёл, чтобы поддержать. И сейчас Кёзи сидел рядом и молчал.
Гакт и Хайд в сопровождении продюссера подошли к концертному залу. Внезапно из очереди выглянула длинноволосая голова. Гакт и Хайд узнали Шинью. Ударник махал им рукой. Гакт вспомнил случай в кафе и улыбнулся Шинье, Хайд кивнул. Тошия растерянно оглянулся, его взгляд приобрёл осмысленное выражение, едва коснулся j-rockerов. Тошия широко улыбнулся.
-Здрасти! - крикнул он.
На возглас в толпе оглянулись сразу несколько человек. Гакт их узнал. Держась за руку, синхронно обернулись Кирито и Уруха. Из-под руки Микару, лежавшей на его плече, выглянул Кей. Приветственную рожицу скорчил Мияви, который невесть каким образом затесался на готическом концерте. Экцентричный панк был одет в разноцветную полосатую водолазку и чёрно-белое полосатое пальто. На горло был намотан длинный шарф цветов Билайна. Длинные чёрные волосы торчали из-под чёрного берета. На Кирито удивлённо поднял глаза Айджи, стоявший позади в очереди. Уруха с подозрением оглянулся на Кирито. Кирито состроил кавайную жалобную рожицу. Уруха растаял. Айджи нахмурился.
-Какие страсти! - усмехнулся Хайд.
-Вперёд! - улыбнулся Гакт.
Мана подъехал к концертному залу, потёр ушибленную руку. Он дал пощёчину продюссеру так и не добывшему билет. Даже на самый последний ряд. Поэтому сейчас Мана решительно остановил чёрную Тайоту напротив забора у чёрного входа и вышел из машины. Мана воровато оглянулся, отряхнул невидимые пылинки с короткой чёрной юбки. Он только что сообразил, что на платформе и в юбке не слишком удобно перелазить забор, но с мрачной решимостью готической лолиты Мана ринулся вперёд. Его план был обезаруживающе прост. Перелезть забор и штурмовать концертный зал. На третьем этаже так приятно виднелось открытое окошечко.
Загвоздка состояла в том как перелезть трёхметровый забор в мелкую сетку, а потом забраться по отвесной стене и залезть в окно. После получаса безуспешного нападения на забор Мана вспомнил, что у него с собой маникюрные кусачки и решил воспользоваться ими.
Клаха оглянулся на дверь. Опять стучали. Вошёл продюссер, а вместе с ним Гакт и Хайд.
-Привет, внучата! - улыбнулся Кёзи и помахал рукой.
Гакт и Хайд сдержанно улыбнулись.
-Привет, - поздоровались они.
Клаха приветственно поклонился, Юки демонстративно отвернулся. Гакт вспомнил, что они не виделись с того самого дня как распалась "Malice Mizer" второго состава и не стал настаивать на другой реакции.
-Я сдержал своё слово, Хайд, вы получили билеты. Я очень вам благодарен, вы помогли мне найти смысл в жизни. Спасибо, - почтительно кивнул Клаха, поклонившись.
Хайд улыбнулся, махнул рукой.
-Давай, давай.
-Кому "давай"? - встрепенулся Юки, не выдержав.
-Юки, время тебя не пощадило, - заметил Гакт, - ты стал выглядеть как Йошики. И также говорить!
Юки схватился за сердце и картинно рухнул на диван, попутно задавив жалобно пискнувшего ударника, не успевшего во время с этого дивана подняться.
-И также падать, - добавил Хайд.
Юки обиженно надулся.
-Надеюсь, что вы окажете мне честь и прокомментируете моё выступление по окончании концерта, - поклонился Клаха.
Гакт внимательно следил за поведением Клахи. Сначала солист было заподозрил, что Клаха влюблён в маленького японца, но Гакт уже достаточно знал Хайда, чтобы утверждать, что это было невозможно. Да и то чувство, которое Клаха проявлял только на первый взгляд напоминало любовь. На второй и последующие это было почтение и... крик о помощи, но не тот жалобный, что был прежде, а крик отчаяния. Гакт задумчиво перевёл взгляд на Юки. Уж не от "шоколадного зайца" в золотистой обёртке жаждал спасения Клаха? Но что можно было сделать в данном случае? Ответа не было даже в голове опытного ветерана яоя. Гакт знал о трепетном отношении Клахи к Мане, но знал, что вместе им не быть. Уж слишком отчуждённым от мира людей существом был Мана. Гакт на секунду вспомнил свой давнишний сон (см. "Дети затмения". Глава 1. Гакт и Хайд) и его передёрнуло. Однако при первой возможности нужно было спасти Клаху от шоколадного маньяка уже не из жалости, а из мужской солидарности. Гакт взглянул на Хайда. Маленький японец как всегда всё понял без слов и согласно кивнул. Юки с подозрением прищурился, но ничего не сказал.
-До встречи после концерта! - проговорил Клаха, Гакт и Хайд вышли из гримёрной и последовали на свои места.
Мана нагнулся и залез в дыру, которую прорезал, зацепившись волосами, которые как всегда стояли дыбом, испортив художественный беспорядок, тихо выругался по-французски себе под нос, осторожно согнул сетку забора обратно и бросился к зданию концертного зала, откуда уже звучали рёв публики, привествовавшей вышедшего на сцену Клаху. Готическая лолита вонзил острые ноготки в кирпичную стену, нащупал ногой первый выступ и принялся подниматься. Уже почти добравшись, он стал тянуться рукой к открытому окну. Внезапно раздался голос уборщицы.
-Какое безобразие, кто раскрыл окно? - проворчала она себе под нос и захлопнула створки. Мана сорвался и грохнулся вниз. На его счастье (или нет) внизу было что-то очень мягкое и плохо пахнущее.
-Я сломал ноготь! - взвыл Мана, - Испортил маникюр! А ещё... - Мана, принюхавшись, огляделся, - Я в мусорном баке! Аааааааа!
Мана закатал рукава, вернее то, что от них осталось, скинул колготки со стрелкой и ботинки с полуоторванной платформой, отбросил испорченные кружевные перчатки и кинулся вверх с твёрдым намерением высадить надоедливое стекло.
-Я не позволю какому-то безмозглому окну стоять между мной и Клахой! - крикнул он, прорезая стекло ногтями вместо стеклореза.
Перегнувшись через подоконник, Мана понял, что попал в туалет. Он вышел из комнаты, столкнувшись с каким-то служащим.
-Простите, мадемуазель, разве это не туалет для мужчин? - шокированно спросил он.
-Сегодня это туалет для Маны! - гордо вздёрнул носик Мана, заправил за ухо прядь поникших волос и прошлёпал голыми ногами по полу.
Клаха оглядел зал. В первом ряду сидели Гакт, Хайд и Кёзи.
-Давай, чувак! Рубани класс! Хватит размазывать сопли! - ободрительно закричал Мияви с третьего ряда.
"А Мана не пришёл", - с грустью отметил про себя Клаха, подошёл к микрофону и запел. Это песню он писал сам. Для того единственного, кого сейчас не было рядом... Или был?
Мана услышал чьи-то шаги и, воровато оглянувшись, нырнул в первую попавшуюся дверь. Совершенно не нужно было, чтобы кто-то узнал в этом дурно пахнущем, лохматом, босоногом парне с размазанным макияжем и испорченным маникюром великую королеву готики Ману. В комнате было темно. Наощупь Мана принялся пробираться сквозь гущу проводов. В конце горел красноватый свет, и Мана надеялся, что это какой-нибудь чёрный выход к сцене или по крайней мере аварийный выход.
Декорации на сцене напоминали убранство древнего готического замка, над которым виднелась огромная алая луна. Всё-таки есть вещи, которые не меняются...
- ...В зловещей тишине ночной
Сплели и руки, и сердца.
Я подарю тебе покой,
А ты улыбку мертвеца...
"Как же я хочу тебя увидеть!" - взмолился Клаха.
"Наконец-то!" - Мана бросился к выходу. А точнее к тому, что он принял за выход. К круглому алому пятну, которое подсвечивалось изнутри массой красных лампочек...
Где-то над головами раздался треск. Луна почти погасла. Из ряда ещё горящих лампочек что-то свисало. Публика в ужасе ахнула. Гакт, Хайд и Кёзи вскочили с мест.
-Это наказание Бога за мрачную песню! - крикнул Кирито и выхватил невесть откуда взявшуюся катану, - Ну теперь он от меня не уйдёт!
Уруха бросился успокаивать не в меру ретивого приятеля. В воцарившемся полумраке метнулась тень. Это был продюссер, на которого свалился белый занавес, но Кирито принял его за бога и с криком: "Твою..." бросился догонять его, размахивая катаной. Уруха бросился за ним.
-Какой интимный свет, - таинственно улыбнувшись, проговорил Кей, многозначительно прижавшись к Микару.
-Ну вот, - расстроился Шинья, - лучше бы сводил тебя на балет.
-Нет, мне понравилось, - твёрдо кивнул Тошия.
-Правда? - засиял Шинья.
-Это лучше балета, - искренне проговорил басист.
-Ты хочешь сказать, что балет - плохо?! - с вызовом спросил Шинья.
-Я люблю тебя, котёнок, - ласково улыбнулся Тошия, и Шинья растаял.
Юки подошёл под повреждённую луну.
-Что это? - прищурился он.
То, что свисало, дёрнулось. Раздался треск, луна окончательно погасла, и что-то рухнуло. Раздался крик, и воцарилась тишина. Включился верхний свет. Публика щурилась от яркого света. Гакт, Хайд, Кёзи и вездесущий Мияви бросились на сцену.
На спине у многострадального басиста сидел Мана. Гитарист жалобно смотрел на окружающих, словно потерявшийся котёнок. Никому не хотелось смеяться над ним. Словно ощущая свою жалкость, оборванный гитарист съёжился и понуро размазывал слёзы вместе с тушью по лицу.
Клаха бросился к Мане и, рухнув на колени, взял готическую лолиту за руки. Мана больше не играл роль, он действительно смотрелся очень несчастным. Даже Гакт невольно залюбовался невинной и опасной красотой зловещего гитариста, погубившей тысячи сердец. Хайд взял его за руку, и Гакт отвернулся, благодарно улыбнувшись. Всё-таки он слишком долго был рядом с Маной, чтобы так просто освободиться от влияния его почти мистического, холодного магнетизма.
Мияви хлопнул в ладоши.
-Ня, крошка, а где ты отовариваешься брюликами? Адресок не подскажешь?
У Маны задрожали губы, и он расплакался. Мияви расстроился.
-Ну вот, крошка плачет! Ну ладно, ладно... Не хочешь, не говори! Только не плачь!
Кёзи узнал бы этого человека в любом виде.
-Мана! - проговорил он.
Это слово прозвучало как приговор. Теперь все слышали это.
-Ну вот те на, сходил на концерт. То у Кирито новая пассия, то теперь Мана заявился. Лучше бы я сидел дома и помогал Джуну чистить картошку! - проворчал вполголоса Айджи.
Клаха молча поднял дрожащими руками Ману.
-Моя очаровательная готическая лолита явилась за мной. Больше мне нечего желать! - проговорил он.
-Ты издеваешься! - вспыхнул Мана, - Я растрёпал волосы о сетку забора, у меня сломался ноготь, уборщица спустила меня с третьего этажа, я попал в мусорку, у меня испорчена одежда и от меня воняет! Это я-то очарователен?! Я пришёл избить тебя за твою дерзость, Клаха! Ты занялся готикой, а это моя территория!
Клаха молча прикоснулся к засохшему букетику фиалок, приколотому к платью Маны.
-Это те самые фиалки, которые я когда-то подарил тебе. Означает ли это, что они для тебя что-то значат? Ты пережил столько всего... Разве только для того, чтобы разбить мне лицо? Разве это в твоём стиле?
-Нет... - помотал головой Мана, - Я пришёл, чтобы сказать тебе, что я... я... я... лю... - Мана уже почти собрался сказать то, что так хотелось услышать Клаха, но внезапно, почувствовав неладное, вскочил Юки.
-Эй, а между прочим, ты приземлился на мою спину! Чёрта ты делаешь на нашем концерте?! Ты уже потерял Клаху! Теперь он мой! Назад дороги нет! - пропищал Юки.
Мияви раздосадованно ткнулся лицом в ладонь.
-Мдаа, - протянул он.
Мана взглянул на Юки, неуверенно оглянулся на Клаху. Клаха молчал. Гакт почувствовал, что Клаха опять теряет Ману... Хайд грустно опустил глаза. Мана выскочил из объятий Клахи, закусил губу до крови и бросился бежать. Юки взял Клаху за руку. Клаха резко выдернул руку. Ногти басиста прочертили на руке вокалиста длинные алые полосы. Никто и не заметил, что нигде не было видно бабушки. Кёзи куда-то исчез.
Тёмный коридор казалось никогда не кончится. Лёгкие пекло от напряжения.
Кёзи поймал бежавшего по коридору Ману за руку. Мана растерянно обернулся и отчаянно крикнул Кёзи в лицо:
-Отпусти меня! У меня действительно нет дороги назад!
-А что мешает тебе пойти по бездорожью? - улыбнулся Кёзи и отпустил Ману.
-Что? - шокированно пролепетал Мана, сделал шаг назад, замер на мгновенье, а потом развернулся и бросился бежать.
Кёзи грустно оглянулся ему вослед и вернулся в зал. Концерт продолжился. Но все были словно не в своей тарелке, вероятно, сказывалась внешность разбитой луны, которая всё ещё тлела алыми огоньками электрических лампочек, больше всего напоминая сейчас разбитое сердце...
После концерта, как и обещали, Гакт и Хайд, пошли в гримёрную. Но замерли у двери, услышав голоса. Безмерно усталый голос Клахи проговорил:
-Я больше не хочу быть с тобой в одной группе, Юки. Кроме того, я хочу, чтобы ты сегодня же собрал свои вещи и переехал обратно к себе! Даже не спорь... Я потерял всё, что имел... С меня достаточно...
-Я отдал тебе лучшие месяцы своей жизни, - обиженно захныкал Юки, подхватил свою бас-гитару и выбежал из гримёрки, едва не задев ребят.
Клаха заметил Гакта и Хайда и утомлённо улыбнулся.
-Теперь я остался один...
-Не сдавайся, Клаха, - проговорил Гакт, - если сдашься, то уже не поднимешься, мне понравился твой концерт, я бы даже сказал, что ты мой конкурент, я бы не рискнул назначать свои концерты в один день с твоими! - подмигнул Гакт.
Клаха грустно улыбнулся.
-Спасибо, Гакт-сама!
-Не гасни, храни огонь готики в своём сердце. Крики летучих мышей, улыбку вампира, всю ту мистическую хренотень, которую так любил когда-то Мана, всё то, что является теперь частью тебя, Клаха! - улыбнулся Хайд.
-Спасибо, Хайд-сама! - Клаха почтительно склонил голову.
Когда он выпрямился, ребята уже ушли. Клаха оделся, собрал свои вещи.
На входе его встретил Мияви.
-Привет, чу-вак, круто ты поёшь! А я потрясно шпарю на гитаре! Может, сделаем совместный проект, у меня кстати есть пара знакомых басистов, могу познакомить. И они более покладистые, - многозначительно подмигнул Мияви, - я тут, пока ждал, текст набросал, пошли, посмотрим. Айда в бар, я угощаю!
-Бабушка... - растерянно пролепетал Клаха. Беспомощно оглядываясь по сторонам, он наткнулся взглядом на Кёзи, закутанного в шаль.
-Ничего, внучок, ты уже ничего не можешь сделать, иди, развлекись! Теперь всё зависит только от Маны... Сможет ли мой любимый внучок раззуться и пойти по бездорожью...
Мияви затащил Клаху в жёлтое такси. Кёзи, ещё долго стоявший под фонарём, пока всё не стихло, глубоко вздохнул, поправил шаль на плечах и побрёл домой.
-Ночи всё ещё слишком холодны...